Из книги судеб. Юрий Осипович Домбровский, один из самых значительных писателей XX века, родился 12 мая 1909 года в Москве.

Рос в интеллигентной семье: отец - Иосиф Витальевич Домбровский, адвокат, играл видную роль в работе Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства (вместе с Александром Блоком), публиковавшей сведения о тайных агентах охранки. Мать - Лидия Алексеевна Крайнева, биолог.

Учился Юра в бывшей Хвостовской гимназии, располагавшейся в Кривоарбатском переулке…

В 1932 году Юрий Осипович окончил Высшие литературные курсы, а в 1933-м был арестован и выслан из Москвы в Алма-Ату.

Второй арест - в 1939 году: срок отбывал в колымских лагерях. В 1943 был досрочно, по инвалидности, освобождён (вернулся в Алма-Ату). Работал в театре. Читал курс лекций по творчеству Шекспира.

Третий арест пришёлся на 1949 год. Место заключения - Тайшетский озерлаг. После освобождения (1955 год) жил в Алма-Ате, и затем ему было разрешено прописаться в родной Москве.

Роковым для писателя произведением оказался роман «Факультет ненужных вещей», начатый им в 1964 году. В 1978 этот роман был напечатан на русском языке во Франции. В этом же году Юрий Осипович был смертельно избит неподалёку от своего дома. Скончался в больнице 29 мая…

«45»: По просьбе нашего издания два эссе о большом русском писателе, кстати, авторе замечательных стихов (!), прислал поэт Сергей Кольцов , живущий в Риге. Первый текст увидел свет в альманахе «Альбион», который редактирует Сергей, а второй он подготовил специально для проекта-45…

Кошка не выдала

С Юрием Домбровским мы познакомились в писательском Доме творчества в Голицыно в апреле 1977-го года.

Как-то я зашёл к нему в гости, а жил он в одной из комнат одноэтажного коттеджа. И была у него кошка, а животных в сём заведении держать не полагалось. И вдруг Домбровский увидел, как к коттеджу приближается директор писательского Дома. Делать нечего, надо прятать кошку. Он взял её, положил на диван и, прибавив, что, дескать, веди себя смирно, смотри, не выдавай меня, накрыл подушкой. Зашёл директор, поинтересовался, как работается писателю, всё ли в порядке. Одним словом, вполне будничный разговор, который продолжался минут пятнадцать-двадцать.

Директор попрощался, Домбровский подошёл к дивану, поднял подушку и выпустил кошку из «плена». Кошка за всё время разговора не подала ни звука, не пошевелилась, а лежать под темной тяжестью подушки, думаю, ей было не очень-то сладко, но она Домбровского не выдала.

Однако кто-то из постояльцев всё-таки настучал, что у Домбровского живет кошка, и её пришлось увезти. Все-таки люди - не животные, они - человеки разумные и ничто человеческое им не чуждо.

Впоследствии, уже после смерти Домбровского, директор писательского Дома сказал мне, что он знал о кошке, но делал вид, что ничего не ведает. И вообще очень тепло отозвался о Юрии Осиповиче - об этом удивительном и добрейшем человеке.

Последняя, великая книга

К ак быстро, без оглядки, летит и уносится время… Кажется, только вчера в Доме творчества писателей «Голицыно» я видел этого необыкновенного, удивительно лучистого человека. Была середина весны 1977 года, а уже следующей весной, в конце мая, его не стало. И родился он в мае 1909 года.

В 2005 году в Москве вышла книга Юрия Домбровского «Гонцы», посвящённая людям, которых писатель хорошо знал и любил. Вторая же часть книги состоит из воспоминаний друзей писателя. Думаю, что будет уместным привести некоторые строчки из них.

«Он не был ни на кого похож, не укладывался ни в какой определенный тип… Высокий лоб, копна взлохмаченных чёрных волос, живые, умные и временами весёлые, обращённые прямо к тебе, глаза. В фигуре, в плечах, в походке проступала часто разбитость, печать пройденного пути. Страдание было и в лице. Но страдание сливалось с вдохновением.

Он умел чувствовать и предчувствовать, мгновенно проникать в тайники души, в смысл сцепления фактов и событий. Острая его мысль при этом целиком подчинялась чувству - что в нынешние времена редко встречается среди людей. Так было и в творчестве, и в жизни. Но не надо думать при этом, что он был простым, - он был очень сложным, его нельзя было “привести к одному знаменателю”. Он ненавидел эти знаменатели».

Анна Берзер

«Его творчество будет жить. Его книги войдут в мировую литературу сквозь парадные двери. Он обладал глубоким умом, юмором, заострённым, как толедский клинок, благородством и гордостью испанского гранда».

Арман Малумян

«Всегда он производил впечатление ярко-блестящее, праздничное, хотя многие периоды его жизни были совсем не праздничными, а материально он до конца жил весьма скромно. Знаниями он обладал энциклопедическими. Какая бы тема в области литературы, искусства, истории, философии не затрагивалась, Домбровский мог говорить по поводу её часами - с глубочайшим знанием предмета и всегда обнаруживал свою, остро оригинальную точку зрения на него».

Павел Косенко

«Свобода и личное достоинство, личное достоинство каждого из нас, которое очень легко уронить и при этом что-то мимолётное, эфемерное выиграть, не дать себе утратить самого себя за счёт каких-то внешних облегчений, выгод, приспособиться… - вот этого он не мог. И вот это - стержень, который держал его с поднятой головой всю жизнь».

Юрий Давыдов

«Ни в какой толпе для него не было чужих, были только незнакомые. Сам он мог выглядеть чужим лишь в какой-нибудь респектабельной обстановке, в среде с оттенком, пусть самым невинным, изысканности или кастовой особости; в такой компании его было представить так же трудно, как в президиуме и в галстуке.

Его фамильярная трезвость и простота взгляда на мир и историю наводили порой на мысль, что из него мог бы выйти незаурядный политик - если бы этому не мешали органическое благородство, прямота и отвращение ко всякой корысти, или крупный учёный - если бы он не был художником. Впрочем, последнее неточно: разум исследователя и художническая натура в нём как раз тесно и своенравно сочетались; хозяйский, несколько мужицкого покроя реализм отношения к миру иногда рождал мысли и ходы чуть ли не сюрреалистического толка, но обоснованные столь трезво и просто, словно так только и может быть, как он говорит».

Валентин Непомнящий

...Последний раз я видел Юрия Осиповича Домбровского в конце 1977 года. Мы пришли к нему в гости с одним московским писателем. А когда ушли от него, а побыли мы недолго, Александр, так звали писателя, сказал мне, что Юра написал книгу своей жизни. Речь шла о романе «Факультет ненужных вещей». С этим романом у меня связано одно воспоминание. Летом этого же года Домбровский получил письмо, в котором сообщалось, что его роман «Факультет…» выходит во Франции. Когда он прочёл об этом, то сразу же хотел броситься к телефону и звонить Генсеку Брежневу Л.И. Он быстро и возбуждённо ходил по комнате и говорил, что это провокация, что романа он не передавал за границу и т. д. Но вдруг остановился, высоко поднял голову и, зорко вглядываясь в одному ему ведомую даль, сказал: «Нет, не стану звонить. Пусть хоть там выйдет».

Слава богу, что он успел подержать в руках свою последнюю книгу, свою великую книгу.

главный редактор альманаха «Альбион»

Иллюстрации:

Фотографии Ю.О. Домбровского разных лет;

обложки некоторых книг писателя.

Из книги судеб. Юрий Осипович Домбровский, один из самых значительных писателей XX века, родился 12 мая 1909 года в Москве.

Рос в интеллигентной семье: отец - Иосиф Витальевич Домбровский, адвокат, играл видную роль в работе Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства (вместе с Александром Блоком), публиковавшей сведения о тайных агентах охранки. Мать - Лидия Алексеевна Крайнева, биолог.

Учился Юра в бывшей Хвостовской гимназии, располагавшейся в Кривоарбатском переулке…

В 1932 году Юрий Осипович окончил Высшие литературные курсы, а в 1933-м был арестован и выслан из Москвы в Алма-Ату.

Второй арест - в 1939 году: срок отбывал в колымских лагерях. В 1943 был досрочно, по инвалидности, освобождён (вернулся в Алма-Ату). Работал в театре. Читал курс лекций по творчеству Шекспира.

Третий арест пришёлся на 1949 год. Место заключения - Тайшетский озерлаг. После освобождения (1955 год) жил в Алма-Ате, и затем ему было разрешено прописаться в родной Москве.

Роковым для писателя произведением оказался роман «Факультет ненужных вещей», начатый им в 1964 году. В 1978 этот роман был напечатан на русском языке во Франции. В этом же году Юрий Осипович был смертельно избит неподалёку от своего дома. Скончался в больнице 29 мая…

«45»: По просьбе нашего издания два эссе о большом русском писателе, кстати, авторе замечательных стихов (!), прислал поэт Сергей Кольцов , живущий в Риге. Первый текст увидел свет в альманахе «Альбион», который редактирует Сергей, а второй он подготовил специально для проекта-45…

Кошка не выдала

С Юрием Домбровским мы познакомились в писательском Доме творчества в Голицыно в апреле 1977-го года.

Как-то я зашёл к нему в гости, а жил он в одной из комнат одноэтажного коттеджа. И была у него кошка, а животных в сём заведении держать не полагалось. И вдруг Домбровский увидел, как к коттеджу приближается директор писательского Дома. Делать нечего, надо прятать кошку. Он взял её, положил на диван и, прибавив, что, дескать, веди себя смирно, смотри, не выдавай меня, накрыл подушкой. Зашёл директор, поинтересовался, как работается писателю, всё ли в порядке. Одним словом, вполне будничный разговор, который продолжался минут пятнадцать-двадцать.

Директор попрощался, Домбровский подошёл к дивану, поднял подушку и выпустил кошку из «плена». Кошка за всё время разговора не подала ни звука, не пошевелилась, а лежать под темной тяжестью подушки, думаю, ей было не очень-то сладко, но она Домбровского не выдала.

Однако кто-то из постояльцев всё-таки настучал, что у Домбровского живет кошка, и её пришлось увезти. Все-таки люди - не животные, они - человеки разумные и ничто человеческое им не чуждо.

Впоследствии, уже после смерти Домбровского, директор писательского Дома сказал мне, что он знал о кошке, но делал вид, что ничего не ведает. И вообще очень тепло отозвался о Юрии Осиповиче - об этом удивительном и добрейшем человеке.

Последняя, великая книга

К ак быстро, без оглядки, летит и уносится время… Кажется, только вчера в Доме творчества писателей «Голицыно» я видел этого необыкновенного, удивительно лучистого человека. Была середина весны 1977 года, а уже следующей весной, в конце мая, его не стало. И родился он в мае 1909 года.

В 2005 году в Москве вышла книга Юрия Домбровского «Гонцы», посвящённая людям, которых писатель хорошо знал и любил. Вторая же часть книги состоит из воспоминаний друзей писателя. Думаю, что будет уместным привести некоторые строчки из них.

«Он не был ни на кого похож, не укладывался ни в какой определенный тип… Высокий лоб, копна взлохмаченных чёрных волос, живые, умные и временами весёлые, обращённые прямо к тебе, глаза. В фигуре, в плечах, в походке проступала часто разбитость, печать пройденного пути. Страдание было и в лице. Но страдание сливалось с вдохновением.

Он умел чувствовать и предчувствовать, мгновенно проникать в тайники души, в смысл сцепления фактов и событий. Острая его мысль при этом целиком подчинялась чувству - что в нынешние времена редко встречается среди людей. Так было и в творчестве, и в жизни. Но не надо думать при этом, что он был простым, - он был очень сложным, его нельзя было “привести к одному знаменателю”. Он ненавидел эти знаменатели».

Анна Берзер

«Его творчество будет жить. Его книги войдут в мировую литературу сквозь парадные двери. Он обладал глубоким умом, юмором, заострённым, как толедский клинок, благородством и гордостью испанского гранда».

Арман Малумян

«Всегда он производил впечатление ярко-блестящее, праздничное, хотя многие периоды его жизни были совсем не праздничными, а материально он до конца жил весьма скромно. Знаниями он обладал энциклопедическими. Какая бы тема в области литературы, искусства, истории, философии не затрагивалась, Домбровский мог говорить по поводу её часами - с глубочайшим знанием предмета и всегда обнаруживал свою, остро оригинальную точку зрения на него».

Павел Косенко

«Свобода и личное достоинство, личное достоинство каждого из нас, которое очень легко уронить и при этом что-то мимолётное, эфемерное выиграть, не дать себе утратить самого себя за счёт каких-то внешних облегчений, выгод, приспособиться… - вот этого он не мог. И вот это - стержень, который держал его с поднятой головой всю жизнь».

Юрий Давыдов

«Ни в какой толпе для него не было чужих, были только незнакомые. Сам он мог выглядеть чужим лишь в какой-нибудь респектабельной обстановке, в среде с оттенком, пусть самым невинным, изысканности или кастовой особости; в такой компании его было представить так же трудно, как в президиуме и в галстуке.

Его фамильярная трезвость и простота взгляда на мир и историю наводили порой на мысль, что из него мог бы выйти незаурядный политик - если бы этому не мешали органическое благородство, прямота и отвращение ко всякой корысти, или крупный учёный - если бы он не был художником. Впрочем, последнее неточно: разум исследователя и художническая натура в нём как раз тесно и своенравно сочетались; хозяйский, несколько мужицкого покроя реализм отношения к миру иногда рождал мысли и ходы чуть ли не сюрреалистического толка, но обоснованные столь трезво и просто, словно так только и может быть, как он говорит».

Валентин Непомнящий

...Последний раз я видел Юрия Осиповича Домбровского в конце 1977 года. Мы пришли к нему в гости с одним московским писателем. А когда ушли от него, а побыли мы недолго, Александр, так звали писателя, сказал мне, что Юра написал книгу своей жизни. Речь шла о романе «Факультет ненужных вещей». С этим романом у меня связано одно воспоминание. Летом этого же года Домбровский получил письмо, в котором сообщалось, что его роман «Факультет…» выходит во Франции. Когда он прочёл об этом, то сразу же хотел броситься к телефону и звонить Генсеку Брежневу Л.И. Он быстро и возбуждённо ходил по комнате и говорил, что это провокация, что романа он не передавал за границу и т. д. Но вдруг остановился, высоко поднял голову и, зорко вглядываясь в одному ему ведомую даль, сказал: «Нет, не стану звонить. Пусть хоть там выйдет».

Слава богу, что он успел подержать в руках свою последнюю книгу, свою великую книгу.

главный редактор альманаха «Альбион»

Иллюстрации:

Фотографии Ю.О. Домбровского разных лет;

обложки некоторых книг писателя.

Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев Раззаков Федор

ДОМБРОВСКИЙ ЮРИЙ

ДОМБРОВСКИЙ ЮРИЙ

ДОМБРОВСКИЙ ЮРИЙ (писатель: «Хранитель древностей», «Факультет ненужных вещей» и др.; скончался 29 мая 1978 года на 70-м году жизни).

Домбровский принадлежал к числу запрещенных в Советском Союзе писателей, поскольку писал книги, не соответствующие духу «социалистического реализма». Свой первый роман – «Державин» – Домбровский написал в начале 30-х годов, когда отбывал ссылку в Алма-Ате (сослали его за то, что они с товарищем сорвали красные флаги). Роман, естественно, не напечатали. Та же участь постигла и вторую книгу – «Обезьяна приходит за своим черепом», тоже написанная в той же Алма-Ате, но уже в начале 40-х. В 1949 году Домбровского снова арестовали и отправили в Озерлаг.

Первая книга Домбровского была напечатана во времена хрущевской «оттепели» и вызвала фурор: это был роман «Хранитель древностей», опубликованный в 1964 году в «Новом мире». Он был признан лучшей публикацией года, вызвал волну читательских откликов, сотни переводов и рецензий на Западе. Однако родная критика про роман стоически молчала, поскольку команды сверху на этот счет не поступало. Но Домбровского это мало волновало. В марте того же 64-го он сел за продолжение «Хранителя» – роман «Факультет ненужных вещей». Он заключил на него договор с тем же «Новым миром», хотя и отдавал себе отчет, что роман из «плана 2000 года». Книгу действительно в Советском Союзе никто не собирался публиковать, зато западные издатели буквально осаждали Домбровского. В результате в 1978 году роман был напечатан во Франции. Домбровский успел полистать это глянцевое издание, а спустя месяц – через 16 дней после своего 69-летия – скончался. По словам жены писателя Клары Тумановой-Домбровской, произошло это следующим образом: «28 мая он встал со стула, прошел два шага и упал на пол. Я вызвала „Скорую“ и бросилась делать ему искусственное дыхание. Когда „Скорая“ приехала, врач спросил меня: „Вы что, собственно, делаете?“ Я посмотрела и поняла, что тело уже остекленело…»