С уверенностью могу сказать, что из огромного числа крепостей и замков, которые мне довелось повидать в путешествиях, эта великолепная крепость Баязит возле городка Догубаязит на крайнем востоке Турции - точно войдет в тройку самых прекрасных. Крепость основана почти 3000 лет назад, еще во времена царства Урарту, затем крепостью завладели армяне и она получила название Арашкаван. Потом были курды, турки, русские. Да, вы не ослышались, именно этой крепости посвящен известный фильм "Баязет", снятый в 2003 году и посвященный бойцам небольшого русского гарнизона, которые в течении 24 дней, с 4 по 28 июня 1877 года удерживали эту крепость от осады турецкой армии.

В течение 23 дней гарнизон мужественно отражал все атаки турок, а 28 июня был, наконец, спасен войсками Эриванского отряда генерала Тергукасова. В течение осады гарнизон потерял убитыми и ранеными 10 офицеров и 276 нижних чинов. После войны по условиям Сан-Стефанского мирного договора Баязет и прилегающие к нему территории были уступлены России. Но по решениям Берлинского конгресса Баязет и Алашкертская долина были возвращены Турции. В Первую мировую войну русским войскам снова пришлось штурмовать крепость Баязет и они ее захватили, но лишь для того, чтобы тремя годами спустя уже окончательно вернуть крепость Турции.

Место чрезвычайно живописное, а вот с транспортом все непросто. Общественного транспорта в крепость попросту нет, хотя городок Догубаязит расположен всего в 10км к западу. Если вы без своей машины - придется воспользоваться такси. Кстати, по пути будете неизбежно проезжать громадный танковый полигон турецкой армии с сотнями танков и бронемашин стоящих за забором прямо у дороги. Не советую их фотографировать; мы чуть не нарвались на неприятности с моей привычкой фоткать военные обьекты.

Городок Догубаязит удачно расположен на автодороге ведущей к пограничному переходу в Иран, до которого менее 20 километров. Кроме того, все лишь в 70км отсюда расположен пограничный переход в Нахичеванский анклав Азербайджана.

Неподалеку, рядом с городком Мурадие расположены интересные водопады. Не бог знает какие впечатляющие, но приятно посидеть рядом с ними в кафе и отдохнуть после долгой дороги -

В кафе живет забавный щенок, передавайте ему от меня привет -

В 1877 году в этот день завершилась героическая оборона крепости Баязет.
Это событие произошло в ходе русско-турецкой войны 1877—1878 годов. Крепость занятая русскими войсками оказалась в глубоком тылу турецкой армии, но отказалась сдаться. Турецкие попытки взять цитадель штурмом или принудить русский гарнизон сложить оружие не увенчались успехом...

Не получалось и нашим отрядам майора П. П. Крюкова и генерал-майора Келбали-хана Нахичеванского пробиться на помощь осаждённым сквозь турецкие кордоны. Далее как это было...

Баязет, вследствие своего географического положения, имел важное оперативно-стратегическое значение. Для турок он служил опорным пунктом для наступления на Эриванскую губернию, для русских являлся крайним юго-восточным опорным пунктом.

Русские вошли в город без боя, практически оставленный неприятием, полагавшим, что у противника большой отряд. Казаки не тронули мусульманское население, которое затем (когда пришли курды) отплатило за это выстрелами в спины. Отряд казаков и местной милиции занял Баязет. Но вскоре с большими силами подтянулись турки. Пришлось с боем отступить отставить город и закрыться в крепости.
Увы, но выдерживать долгую осаду в крепости изначально никто не рассчитывал и поэтому ее просто не подготовили к осаде и турки об этом знали. Главной проблемой для гарнизона было отсутствие запаса воды. Турки отвели источник который вел в крепость. Внутренние резервуары заполнить не успели. Вода доставлялась в цитадель охотниками из протекавшего 60—65 шагах от стен ручья. Вскоре турки забросали тот ручей трупами людей и животных, в результате чего вода была заражена трупным ядом и издавала соответствующий запах, но русские ее пили. Порция воды на человека в сутки со временем уменьшалась и составляла: с 6 июня - 1 крышка солдатского котелка.

Численность сил Фаик-паши осаждавшем крепость Баязет постоянно менялась. Периодически поступали новые пополнения, как правило, из курдов Баязетского санджака и Алашкертской долины. Число их (только иррегулярных войск) доходило до 20 000 ― 21 000 человек и 27 орудий.

После первого же неудачного штурма, в городе на глазах всего гарнизона начались неистовые грабежи и поголовная резня армянского населения. После того как дома разграблялись, их тут же поджигали, а их хозяев, после жестоких истязаний ещё живыми бросали в огонь. В избиении и резне армян активное участие принимали и курдские женщины. Некоторые армяне бежали к цитадели. Солдаты и казаки, отгоняя курдов стрельбой, поднимали бежавших по верёвкам на стены. В городе, по разным данным было вырезано от 800 до 1400 жителей города (главным образом армян). 250—300 армянских женщин и детей были уведены курдами в свои селения в качестве рабов.

24 июня (6 июля) ночью пошёл проливной дождь. Бойцы гарнизона «ловили» воду всевозможной посудой, ― котелками, сапогами, брезентом, пригоршнями и даже ртом. К каждой луже, сколько вмещались, припадали по несколько человек. Часовые, не имея возможности покинуть пост, обсасывали свои промокшие мундиры.

Ф. Э. Штоквич

Несмотря на крайний недостаток в пище и воде, русский гарнизон под руководством капитана Штоквича, полковника Исмаил-хана Нахичеванского, войскового старшины Кванина и поручика Томашевского отверг любые условия капитуляции и продолжал держать оборону в течение 23 дней, вплоть до его освобождения Эриванским отрядом русской армии.

20 000 турок против 2300 русских солдат, 3 недели осады практически без еды, воды и оружия (двадцать семь пушек против трёх).

Вспоминаем оборону крепости Баязет, во многом определившей исход русско-турецкой войны 1877–1878 годов.

«Мужество - добродетель, в силу которой люди в опасности совершают прекрасные дела». Аристотель

Что мы знаем о русско-турецкой войне 1877-1878 гг.? Ну да, Шипка, Плевна (в Москве памятник, москвичи в курсе), освобождение Болгарии (о чем сейчас многие у нас жалеют:). Однако, мало кому известна оборона крепости Баязет, где русский гарнизон численностью 2 300 человек держался против турок численностью в 20 000 человек целых 3 недели, пока не подошла помощь.

О крепости Баязет

Изначально, в середине IV века, на месте самой крепости был построен город Аршакаван, своё название он получил в честь армянского царя Аршака II, основавшего этот город. Сам город не просуществовал и десятилетия. Город напоминал цитадель (крепость), служившая постом для охраны шёлкового пути, а также местом для хранения казны и укрытия царской семьи.

В османскую эпоху город был переименован в Баязит . По одной из версий, город получил своё название в честь османского султана Баязида I («Молниеносный» ), который в 1400 году во время войны с Тамерланом, приказал построить на месте бывшего армянского города крепость.

Сама цитадель Баязет — это, скорее, замок, чем крепость, но расположенный на горе с такими трудными подступами, что три-четыре пехотных батальона с несколькими орудиями могут выдержать длительную осаду. Важными условиями для успешной обороны являлись наличие запасов провианта, воды, боеприпасов и, конечно, отсутствие у противника сильной артиллерии.

Гравюра М. Рашевского. Крепость Баязет.

В истории Русско-турецких войн Баязет был в центре стратегического внимания обеих стран. Россия стремилась им овладеть, а Турция - этого не допустить. Турецкий гарнизон Баязета состоял в то время из двух слабых батальонов с тремя горными орудиями и шестьюдесятью всадниками. Узнав о приближении крупных сил русских, турки покинули цитадель. Так, без единого выстрела русские войска спокойно обосновываются в райской цитадели.

Турки выдвигаются — русские кутят

«Того, кто не задумывается о далеких трудностях неминуемо поджидают близкие неприятности». Конфуций

Генерал 3-й Кавказской кавалерийской дивизии Амилахори сделал следующую запись в своем дневнике:

«На высокой горе амфитеатром раскинулся весь город, увенчанный красивым замком, мечетью с цитаделью. В склепах замка находятся великолепные мраморные гробницы, где покоится прах семейства бывшего паши Баязета. В честь этого паши назван и сам город, им же построенный. Цитадель дышит влагой, посреди обширного бассейна бьет мощный родник. В городе Баязете около 600 домов и жителей до шести тысяч. Там три армянских церкви и две мечети. Весь Баязет имеет вид лабиринта и изрезан непроходимыми трущобами настолько, что соседям трудно общаться между собою. В основном в городе - дома, азиатского типа и в редком случае - двухэтажные. На базаре идет бойкая торговля персидскими товарами. У подошвы горы, на окраине города, зеленеют фруктовые сады. Но главная достопримечательность города - это обильные родники с чудесной водой».

Запомним, в первый день пребывания в городе Баязете генерал Амилохвари отметил, что высокогорный Баязет богат обильными источниками воды, а стало быть, с ней не может быть никаких проблем.

В тот же день 18 апреля 1877 года в цитадели, бывшей губернаторской резиденции, были собраны почетные представители мусульманского и армянского населения. Им объявлено о переходе города во власть Государя Императора России. Меджлису предоставлено право вести свои дела по-прежнему, но члены меджлиса, а через них и все население города, предупреждены о верности новой власти.

Местное население спокойно относилось к российским пришельцам. В городе жизнь била ключом. Круглый день палило яркое солнце, и был базар, какого свет не видывал. Русские офицеры, гордые нарядностью своей формы, повседневно находились «на прицеле» у красивых и коварных местных барышень, Жизнь казалась такой сладкой, Мало кому и приходило в голову, что «восток - дело тонкое».

Надо признать тот факт, что войска несмотря на получение информации о наступлении турок, не принимали ее всерьез, размениваясь на бесконечные гулянья и дебоширства. Безнаказанность во время войны всегда процветала — ни для кого не секрет. Отчасти из — за всего вышеперечисленного русские войска не сумели должным образом подготовиться, не успев приспособиться к ружейной и артиллерийской обороне, что явилось причиной большой потери в людях в первые дни осады.

Стены оставались незащищенными, орудия и сами солдаты были легкой мишенью для турок, и только уже в самом бою солдаты предпринимали отчаянные попытки укрыться, оборониться земляными мешками… Куда смотрело руководство армии? Все просто — они занимались тем же, что и остальные — кутили и расслаблялись, так сказать — «воинственно благоденствовали».

Чуть позже, спохватившись от бесконечных гуляний, когда перед самим носом у русских солдат турецкая конница крадет около 1000 голов стада — кураж рассеялся, головы протрезвели — стало ясно, это начало… Стали подсчитывать провизию, солдат, медиков, вооружение…

«Странно в самом деле сформирован наш отряд: ни денег, ни подъемных средств, ни лазаретов, ни провианта, ни фуража, ни однообразного вооружения! Настоящий Тришкин кафтан! Нищета величайшая, - точно после неприятельского погрома. Глядя со стороны, право, можно подумать, что мы ровно 20 лет перед тем ничего не делали, как преспокойно отдыхали на севастопольских лаврах».

Приближалось 6 июня 1877 года. Этот памятный день заставил многих в гарнизоне Баязета серьезно поразмыслить над тем, что жизнь человеческая далеко не бесконечна.

Упрямство и безрассудный военный дух подполковника Пацевича, который решился на немыслимую глупость привело к роковой ошибке в этом сражении. Поздно ночью, Пацевич в спешном порядке созывает военный совет из начальников частей гарнизона, чтобы ответить на извечный вопрос: что делать?

Нам трудно судить, во что верил Пацевич и на что надеялся - все это ушло с ним в другой мир. Экспансивная натура Пацевича оставила потомкам не одну головоломку.

И вместо того, чтобы воспользоваться драгоценным временем и позаботиться об укреплении крепости и ряда других проблем — он решается на военную вылазку в противовес превосходящей армии турок. То есть, фактически — не доверяя никаким слухам и показаниям лазутчиков, подполковник Пацевич как бы решил сам убедиться, какие же силы направляются к Баязету. Собрав отряд, около 1200–1300 воинов Пацевич выдвинулся в поисках основного сосредоточения турецких сил.

Буду краток: проделав 17 верст пути, гарнизон Пацевича угодил в самое пекло превосходящих сил противника, и не приняв должных мер обрел себя на добровольную погибель. Когда весь гарнизон начали окружать с трех сторон, было принято решение отступать в сторону к крепости. Отступая, отбиваясь от града пуль одних, гарнизон был предательски атакован местным населением.

«Пятая колонна» местных жителей.

Ожидая прибытия турок, мусульманское население Баязета успело быстро переориентироваться и приняло на себя роль «пятой колонны». Каждый дом на пути отступающих к цитадели превратился в действующую бойницу. Из окон своих домов население вовсю обстреливало отряд Пацкеича. Партизанских действий со стороны горожан отряд никак не ожидал.

«Проход между домами стал для наших делом тяжелым. Были случаи, что солдат, засев за стенкой или за грудой каменьев, сосредотачивая внимание на наступающем противнике, погибал от подкравшегося сзади какого-нибудь мальчишки».

Его величество «случай»

Так распорядился Господь, что к Баязету именно во время отступления подошло подкрепление - четыре сотни Эриванского конного полка во главе с бывалым и уже пожилым командиром полковником Исмаил-ханом Нахичеванским. Всего было около 500 всадников. Перед глазами Исмаил-хана, как на ладони, открылась драматическая панорама отступающего отряда Пацевича и преследующих его с дикими, полными радости криками турецких курдов.

На размышление у Исмаил-хана были считанные секунды. Он спешил свои сотни и занял выгодную позицию, с которой метким огнем начал противодействовать обходу неприятельской конницы. Эта атака Исмаил-хана была столь неожиданной, что обход противника был фактически парализован. Весь правый фланг бегущего русского отряда, где были и раненые, получил возможность более безопасного отступления до самого Баязета.

Шокированный внезапной атакой Исмаил-хана Нахичеванского противник приостановил свое преследование. В это время на помощь Исмаил-хану из цитадели прибыли пехотинцы из Крымского и Ставропольского батальонов, которые своей огневой атакой по обе стороны от дороги облегчили отступление.

Факт подвига Исмаил-хана, хотя и с некоторыми неточностями, зафиксирован для истории и в самом авторитетном военном издании российской Военной энциклопедии.

«Лишь благодаря высыпке из цитадели только что прибывшего полковника Исмаил-хана Нахичеванского с 2 сотнями Эриванского конно-иррегулярного полка и обеих оставшихся в городе рот, отряд мог продолжить движение к городу..»

Позже в своих дневниках, Исмаил Хан расскажет:

«Около 10 часов утра завязалась у нас жаркая перестрелка с передовыми толпами курдов, к которым около полудня присоединилась и турецкая пехота. Против моих четырех милиционных сотен, только что набранных из деревень и еще не дисциплинированных, да к тому же утомленных бессонницей и шестидесятиверстным ночным переходом, турки развернули массу в несколько тысяч, которая продолжала еще усиливаться новыми и новыми толпами. Тем не менее, израсходовав все патроны, я послал в крепость за подкреплением.

Мне прислали оттуда 25 человек с офицером. Пока с этой горстью мы выдерживали адский огонь турецкой пехоты, толпы курдов начали охватывать мои фланги и заскакали даже в тыл. Опасаясь быть отрезанным от крепости, я начал отступление, причем курды насели так энергично, что сотни мои точно растаяли: многие были перебиты, других схватили в плен, третьи разбежались. Со мной осталось только 28 человек с 4 офицерами, в числе коих был и мой сын. Тогда я приказал своим всадникам посадить к себе на седло по одному солдату, и в таком виде вскочил в цитадель Баязета».

«Войска баранов, возглавляемые львом, всегда одержат победу над войсками львов, возглавляемых бараном».

Справедливости ради, уточним афоризм Наполеона I Бонапарта к нашему случаю: во главе многотысячного войска противника тоже не было льва. И слава Богу!

В Баязете уже стало известно о паническом отступлении отряда Пацевича и преследовании его полчищами курдов и турецкой кавалерией. По мере приближения к гарнизону это кошмарное зрелище хорошо просматривалось с высоты Баязета и сеяло смятение в гарнизоне. В это же время у ворот цитадели началась паника: в такой остервенелой суматохе свой невольно может стать опаснее врага.

Как обычно, трудности и проблемы не приходят по одиночке. И как упоминалось выше, в следствии беспорядочных гуляний, никто не удосужился наполнить бассейны и резервуары водой. А время было летнее — июнь месяц. Принести воду из родника тоже никто не подумал. Когда хватились - воды уже не было, выпили всю в первый же день осады. В дальнейшем, воду добывали добровольцы под обстрелом турок, из реки под стенами крепости - вскоре турки сбросили в реку трупы людей и лошадей, и вот эту-то воды пили осажденные - выбора не было.

Под конец осады, в рационе выдавали одну (!) ложку воды в сутки.

Между тем, как только остатки отряда укрылись в цитадели, Г. М. Пацевич, как ни в чем не бывало, словно за окном и не было той сумятицы, наслаждаясь чаем, подумывал о том, как взять реванш. Он осмысливал новую операцию - отбросить турок от цитадели. Теперь уже Пацевич все предусмотрел, кого, сколько и куда посылать. Конечно, в пылу отступления, возможно, он не оценил силы противника. Возможно, он еще находился в агонии бегства, но все равно пребывал в неуклонном стремлении стремлении атаковать врага и отбросить турок от цитадели. Вне сомнения, этот отважный и честный офицер упрямо действовал лишь по своему разумению.

Лицом к смерти

Почти весь, чудом оставшийся гарнизон Баязета неугомонный Пацевич выводил из цитадели на новый, теперь уже последний бой, Наспех перекусившие и послушные солдаты Баязета знали, что их снова повернули лицом к смерти и что возврата больше пет. Удивительно, но никто и словом не обмолвился, что не желает идти на верную гибель. Они принимали присягу на верность Царю и Отечеству, и этого было достаточно, чтобы выполнить приказ командира. Покидая цитадель, идущие в бой, будто по команде кричали оставшимся:«Прощайте, братцы!» На них смотрели сочувственно и отвечали: «Бог в помощь!»

Как только новый отряд Пацевича вышел за ворота цитадели, выяснилось, что турки плотно обложили ее со стороны гор, а численная их сила настолько превышала русский отряд, что атаковать высоты было бессмысленно. Все пути уже были перекрыты.

Удивительно, но подполковник Пацевич сориентировался быстро и во избежание бесполезных потерь вновь приказал отступить и вернуться обратно в крепость.

С едой было лучше, но не сильно. На складах должно было быть 2 000 пудов сухарей, а оказалось 356 пудов. Сухарей в итоге доставалось в сутки по 200 грамм на человека, также осажденным выдавали молотый ячмень.

Поразительна русская бюрократия - почти до конца осады не давали резать лошадей, потому что - «а как за них потом отчитываться?!». То есть, к началу осады 6 июня 1877 года в гарнизоне фактически не было ни еды, ни воды.

Интересно, что если бы не Баязет, исход русско-турецкой войны мог быть бы другим. Генерал турков Фаик-паша вел 20-тысячную армию на Кавказ, и спокойно ворвался бы туда, взяв Тифлис, потому что войск российских в южных губерниях почти не было. Дальше открылась бы дорога на Азербайджан и Екатеринодар… в общем, был бы полный привет и «ура».

Однако Фаик-паша сдуру отрапортовал в Стамбул о взятии Баязета, и не мог уйти, пока не возьмет его. 20-тысячная армия три недели проторчала под крепостью, дав возможность русским на Кавказе собрать войска.

На самом деле, турецкий генерал понимал всю тяжесть взятия крепости в условия невыносимого летнего пекла. Он принимает решение — взять крепость измором. Он прекрасно владел информацией, и что запасов продовольствия у обороняющихся в цитадели оставалось буквально на 2–3 дня. Уже позже, за такое промедление -он предстанет перед военным трибуналом. Но это позже.

Откровения полковника Исмаил — хан Нахичеванского

«… — Могло случиться и хуже! - воскликнул вдруг один молодой артиллерийский офицер, стоявший в толпе других, но фамилию которого, к сожалению, не помню. - Ведь трижды не умирать?! Будем бороться, пока ноги держат, а там, что Бог пошлет. Я молча протянул руку этому офицеру и сказал остальным, что главное не падать духом и не терять надежды, так как нас выручат во что бы то ни стало.

В тот же вечер я совещался о нашем положении с некоторыми офицерами, причем выяснилось, что главное горе наше будет заключаться в недостатке воды, для добычи которой у нас оставалось единственное средство - ночные вылазки к небольшой речонке, которая протекала у подошвы баязетской скалы, шагах в полутораста от стен цитадели. Но турки заняли все постройки вокруг цитадели и так бдительно стерегли подступ к воде, что ни одна из вылазок за водою, предпринимаемых охотниками по ночам, не обходилась без убитых или раненых. Голод также не замедлил вступить в свои права: людям начали выдавать только по одному сухарю в сутки.

На четвертый день нашего сидения неприятельский огонь внезапно прекратился, и к нам в качестве парламентера подъехал курд с письмом от Измаила-паши, содержание которого было приблизительно следующее: «Положение ваше безвыходное, надежда на помощь напрасна. Тергукасов разбит. Последуйте благоразумному совету, сдайтесь, заслужите милость нашего великодушного султана». То же самое несколько раз повторял и курд-парламентер, которому, наконец, было поручено передать на словах, что «пока жив хоть один солдат, о сдаче не может быть и речи». Через полчаса после удаления курда позиции турок задымились, и выстрелы их загремели с новым ожесточением…

В течение следующих дней положение гарнизона ухудшалось все более и более. Число убитых и раненых росло. Дачу сухарей пришлось уменьшить еще более. Люди ослабели, среди лошадей начался падеж. Жар, между тем, становился нестерпимее, и добыча воды труднее с каждым днем: против самого выхода траншеи к речке, турки расположили сильный караул, который засыпал градом пуль всякого смельчака, пытавшегося утолить жажду.

Котелок воды стоил иногда нескольких жизней, и речка у оконечности траншеи покрылась вскоре такой массой разлагавшихся трупов, что зачерпнутую из нее воду нельзя было приблизить к носу.

Солдаты, тем не менее, не только с жадностью накидывались на эту зловонную отраву, на этот чуть не сок из трупов, но бывали случаи, что пили еще худшую мерзость, которую неудобно даже называть. Как результат всего этого, среди людей появились разные болезни, от которых умирали еще более, чем от выстрелов неприятеля».

Голод, жара и жажда сделали свое дело — и одним из первых человеком кто сломался, к сожалению был сам Пацевич. Он неоднократно отдавал приказ нескольким солдатам вывесить белое полотно, а потом, не выдержав сам поднялся, выкрикивая — на ломанно турецком: «хватит, хватит — мы сдаемся» .

Ко мне влетел вдруг артиллерийский офицер. Он был взволнован. «Пацевич поднял белый флаг, и огромная масса турок уже хлынула к воротам». После этого я выскочил во двор, где толпилась масса офицеров и солдат и действительно вижу: на громадном шесте, прикрепленном к стене цитадели, высоко развевался белый флаг, а возле стоят Пацевич и несколько офицеров. «Господа, что вы делаете?! - крикнул я. На то ли мы принимали присягу, чтобы малодушной сдачей опозорить себя и русское оружие!? Стыдно! Пока в жилах наших остается хоть капля крови, мы обязаны перед Царем бороться и отстаивать Баязет. Кто вздумает поступить иначе, тот изменник, и того я прикажу расстрелять немедленно! Долой флаг, стреляй ребята!»

В ответ на это раздалось громкое «ура» всех присутствующих, причем я слышал и несколько восклицаний: «Умрем, но не сдадимся».

Через несколько мгновений выстрелы загремели с наших стен и отбросили толпы озадаченных турок, уже подступивших было к воротам цитадели с топорами и камнями. Неприятель ответил также немедленно, и пули зажужжали со всех сторон, как пчелиный рой, причем смертельно был ранен, прежде других, подполковник Пацевич, скончавшийся на другой день.

Своя ли пуля его сразила или неприятельская, не берусь решить. Были голоса за то и за другое, но Пацевич был ранен в спину.,».

Смертельное ранение Пацевича еще более укрепило патриотический дух осажденных баязетцев. О сдаче цитадели теперь и речи быть не могло.

Так, волею сложившихся печальных обстоятельств, без назначения свыше полковник Исмаил-хан Нахичеванский вступил в командование гарнизоном. Он вовсе не готовился к этому, не ожидал, что такое случится. Но, будучи самым старшим в крепости по чину и возрасту (ему тогда было 59 лет), Исмаил-хан сознавал свой долг не только как офицера Русской Армии, но и гражданина России.

Исмаил-хан у Пикуля в «Баязете» выведен как трус и предатель, и это неправда. Именно Исмаил-хан велел вешать всех турецких парламентеров с предложением о сдаче (одного повесили, другого выбросили из окна), и после окончания осады был удостоен ордена св. Георгия.

Фаик-паша осверепел, что его войска не могут взять крепость с крохотным гарнизоном. Предложения о сдаче становились все почетнее, а штурмы - все ожесточеннее. Однако ослабленные, голодные люди, которые падали на пол от отдачи ружья в плечо, держались. За время осады погибло 317 российских солдат, и примерно 8 000 турок. У турок было 27 пушек, у русских - 3

В самом конце осады, положение стало очень плохим. Гарнизон изнемогал от жажды, голода, жары, вшей, однако НЕ СДАВАЛСЯ, и отражал штурмы. На последнее предложение Фаик-паши капитан Штоквич ответил:

«Если так сильно желаете взять крепость, приходите, и берите нас силою. Русские живыми не сдаются».

Однако, хитроумный Штоквич также умудрился послать лазутчиков в Тифлис (телефонов тогда как-то не было), и там, узнав о положении гарнизона (о нем и слыхать не слыхивали), развернули армию генерала Тергукасова.

24 июня — день Божьей благодати. На цитадель обрушился проливной дождь — сказочный эликсир жизни. Защитники насладились влагой вдоволь, и уже не упустили возможности сделать запасы воды, но скоро нужды в них не стало.

Наступило 28 июня 1877 года. Этот день стал настоящим праздником для выживших баязетцев. Утром за крепостью началась пальба. На помощь осажденным шел отряд под командованием генерал-лейтенанта А. А, Тергукасова.

Что же было дальше? Штоквич и Исмаил-хан получили ордена св. Георгия (и Штоквичу также дали золотое оружие). Георгиевский крест обрёл и артиллерист - поручик Томашевский: это он развернул орудия к воротам после приказа их открыть, а на угрозу Пацевича трибуналом, дословно ответил подполковнику с дворянским аристократизмом - «Иди в ….., не мешай русскому солдату умирать».

Все солдаты Баязета получили денежную награду и производство в следующий чин. А вот Фаик-паша был разжалован из генералов, лишен всех орденов, приговорен к 6 месяцам тюрьмы, и после отсидки - выслан из Стамбула.

Но главную награду получил подоспевший на помощь генерал-лейтенант А. А. Тергукасов. О подвиге и исторической роли полковника Исмаил-Хана упомянуто с такими же почестями не было.

«Не бойся смерти физической, но опасайся гибели моральной.

Моральная гибель никогда не угрожала Исмаил-хану Нахичеванскому В этом - главный смысл его долгой жизни на Земле.

10 февраля 1909 года нахичеванский телеграф распространил по всей многонациональной России грустную весть: «Сегодня в 7 часов утра скончался защитник Баязета генерал от кавалерии Исмаил-Хан Нахичеванский».

Некролог в газете «Кавказ» от 3 марта 1909 года не только напомнил общественности о величии этого человека. Впервые в истории была, наконец заявлена истинная историческая роль полковника Исмаил-Хана в далекие дни порохового июня 1877 года в Баязете. Почувствовала ли витающая душа Исмаил-Хана, что истина, так долго маскированная, вырвалась на белый свет.

С точки зрения военной науки и человеческих возможностей Исмаил Хан совершил невозможное. В течении трёх недель тысячный гарнизон под его руководством оборонял крепость без еды и воды. Эти события наглядно показали всему миру героизм и славу русского оружия, непобедимый дух наших воинов. Хладнокровные действия руководства послужили примером для многих будущих военачальников и стали живым пособием по борьбе с предательством внутри своей армии.

Память о поведении Русской армии при обороне Баязета особенно актуальна в наши дни. Это один из самых восхитительных примеров, на которых необходимо воспитывать подрастающее поколение. В условиях упадка национального духа, кризиса в вооружённых силах, именно подобные исторические примеры, должны помочь нам вырастить новое поколение преданных Родине людей. В лице тысячи смельчаков и их отважного командира мир увидел одновременные проявления чести, преданности, храбрости, достоинства, воли, презрения к смерти и опасности. Современной России не хватает таких командиров как Исмаил Хан и таких солдат, какие служили в его армии.

Любите историю — будьте любознательны, вспоминайте и чтите историю наших предков, тех, кто был бесстрашен, не разменивался честью и гордостью служа своему отчеству — Великой России!

Неудача со штурмом Зивинских позиций и оставление позиций у Карса поставила левый фланг русской армии на грань поражения. Эриванский отряд был отрезан от своих баз, а гарнизон Баязета блокирован противником. Баязетское сидение (18 июня - 10 июля 1877 года) стало одним из героических эпизодов во время русско-турецкой войны и имело важное моральное значение.

Турецкий главнокомандующий Мухтар-паша, удивившись уходу русской армии от Зивина, приказал Измаилу-паше возглавить поход против Эриванского отряда, а сам медленно двинулся за отрядом Геймана. В результате после отступления войск Лорис-Меликова и Геймана от Зивина, и решения о снятии осады Карса, Эриванский отряд оказался в крайне опасном положении. Тергукасов не имел сведений об этом. Телеграфная линия у Баязета была прервана противником, который осадил Баязетский гарнизон, а Лорис-Меликов, имея в своих руках большую массу конницы, не догадался с её помощью связаться с Эриванским отрядом и известить Тергукасова о событиях последних дней и о своих планах. Таким образом, отряд Тергукасова оказался фактически предоставленный своей судьбе, среди превосходящих сил врага с почти закончившимися боеприпасами.

Тергукасов решил начать отход к своим базам, чтобы полнить боезапас и выручить Баязет. 27 июня отряд выступил с бивака на Драм-Дагских высотах и направился к Зейдекяну, куда прибыл 28 июня. Отряд отходил в полном порядке. С русскими уходило около 300 армянских семей. Отсюда Тергукасов рассчитывал направить на Баязет летучий отряд Амилохвари с целью выручки окруженного гарнизона, но от этой идеи пришлось отказаться, так как подошёл Измаил-паша. Турецкий генерал 27 июня прибыл в Даяр и вступил там в командование действовавшими против Эриванского отряда войсками. С рассветом 28 июня, обнаружив отход Эриванского отряда, Измаил-паша начал преследование и к 11.00 подошел к русскому лагерю. Однако атака турецких сил не привела к успеху. Первый удар отразила русская артиллерия. Турецкие войска, под впечатлением прежних поражений от Тергукасова, действовали вяло и не спешили атаковать русских. После этого Измаил-паша направил в обход правого фланга отряда многочисленную конницу под командованием Гази-Магомеда-Шамиля-паши, генерала свиты султана и сына известного гунибского Шамиля. Черкесская конница была встречена артиллерией и конницей Амилохвари и также откатилась. В итоге, несмотря на то, что войска Измаила-паши численно вдвое превосходили Эриванский отряд и что у них были еще свежие резервы, османы не смогли добиться победы.

Ночью с 28 на 29 июня Эриванский отряд начал дальнейший отход. К 30 июня отряд прибыл в Кара-Килису. Войска стали биваком западнее Кара-Килисы, среди болот, имея рядом неудобные позиции. Тергукасов рассчитывал 1 июля сменить лагерь, но не успел. В 11.00 турецкие войска снова перешли в наступление и открыли огонь по лагерю. Однако мужество и упорство русских воинов дали возможность организовать и прикрыть эвакуацию огромного обоза. Марш до Сурп-Оганеса был очень труден. Число беженцев армян, следовавших с обозами, возросло до 2500 семей. Тяжело груженные арбы отставали, затрудняли движение. Среди беженцев было много стариков, женщин и детей. Поэтому поражение русского отряда могло привести к масштабной бойне.

В Сурп-Оганесе Тергукасов получил с помощью лазутчиков сведения о том, что Мухтар-паша приказал Фаику-паше атаковать Эриванский отряд у Диадина или Сурп-Оганеса. В результате Баязетский гарнизон мог ещё некоторое время продержаться. Это предопределило дальнейшие действия русского генерала. Он имел два варианта действия: 1) идти прямо на Баязет для спасения его гарнизона, но при этом в случае неудачи возникал риск гибели всего огромного обоза, мирного населения бежавшего от турецких головорезов. Поражение же было вполне возможным - боеприпасы на исходе, противник имел большое превосходство в силах, впереди ожидал Фаик-паша, сзади настигал Измаил-паша; 2) от Сурп-Оганеса свернуть на Каравансарайский перевал и отступить в Эриванскую губернию на Игдырь. Там можно было освободиться от обоза с гражданскими, пополнить боеприпасы и немедленно двинуться на выручку Баязетского гарнизона. Тергукасов выбрал второй вариант.

Дворец Исхак-паши. Современный вид цитадели, в которой укрывался русский гарнизон

Баязетское сидение

Баязет, из-за своего географического положения, имел важное оперативно-стратегическое значение. Для турецких войск он служил опорным пунктом для наступления на Эриванскую губернию. Для русских он был крайним юго-восточным опорным пунктом на коммуникационном пути для наступательной операции Эриванского отряда через Алашкертскую долину на Эрзерум. Владея Баязетом, русские войска прикрывали Эриванскую губернию, хотя имелась возможность и обойти его. Тергукасов не имел возможности оставить большой гарнизон, поэтому в Баязете было около 1500 регулярных войск с 2 орудиями и около 500 человек милиции. При гарнизоне находился 11-й военный госпиталь. Комендантом Баязета был капитан Ф. Э. Штоквич. Русские войска находились в цитадели, дворце Исхак-паши, однако он не имел серьёзных укреплений. Почти вся территория дворца хорошо простреливалась.

4 (16) июня русская разведка столкнулась с противником. В ночь на 6 (18) июня состоялся военный совет командиров всех частей гарнизона. По инициативе подполковника 73-го Крымского пехотного полка Г. М. Пацевича (он был командующим войсками Баязетского округа) было решено провести в сторону Вана усиленную рекогносцировку для выявления сил противника. С рассветом в 5 часов утра почти весь гарнизон выступил по ванской дороге. При этом командование не выставило дальней конной разведки. Это чуть не привело к катастрофе. Русский отряд внезапно столкнулся с многократно превосходящим его по численности Ванским отрядом Фаик-паши. Турецкие силы обложили русский отряд с трёх сторон, и Пацевич скомандовал общее отступление, которое приобрело беспорядочный характер. Части смешались, а сама колонна растянулась на 2 версты. В ходе отступления погиб подполковник А. В. Ковалевский. К 12 часам, преследуемые противником, русские войска вышли к городу. Спасая отряд от полного разгрома, ему на помощь бросились оставшиеся в крепости 2 роты и только что прибывшая эриванская милиция полковника Исмаил-хана Нахичеванского и казачья команда. Они организовали коридор и ружейным огнём отбросили противника. Исмаил-хан отразил обходной фланговый удар противника.

Иррегулярные турецкие войска (около 6 тыс. человек) стали занимать позиции вокруг города. Пацевич приказал выбить противника с командных высот и отбросить от города. Однако плохо организованная атака провалилась, приведя к первому прорыву противника в сам город. Турки и курды стали убивать горожан (армян). Русские солдаты и казаки укрылись в цитадели, и стали как могли укреплять дворец. Ворота завалили камнями и плитами, наспех сооружались бойницы. Вскоре прибыл Фаик-паша с регулярными войсками и 4 горными орудиями. Численность войск противника достигла 10-11 тыс. человек.

Расположив артиллерию на возвышенности в 500-600 м от восточных ворот цитадели. Турки открыли огонь. Также противник с близлежащих высот и обывательских домов вёл интенсивный ружейный огонь, и вплоть до наступления ночи пытался завладеть цитаделью, однако все атаки были отбиты. Солдаты и казаки гарнизона всю ночь старались приспособить дворец к обороне. В стенах пробивали бойницы, а в комнатах зданий закладывали камнями и плитами окна, оставляя небольшой проём для стрельбы. На крышах из камней сооружали стрелковые гнёзда для лежачего положения. Несколько добровольцев произвели вылазки для подбора оставшегося и припасов. 7 (19) июня с рассветом турки и курды возобновили обстрел цитадели. Гарнизон, экономя патроны, отвечал редко. Турецкие войска занимали новые позиции, обкладывая русский опорный пункт. В этот же день турецкое командование отправило парламентёра с предложением о капитуляции. Турки гарантировали всему гарнизону полную безопасность и обещали под охраной доставить куда пожелают. Предложение было отвергнуто.

6 (18) июня 1877 года турецкие войска организовали решительный штурм. С рассветом турки начали интенсивный обстрел цитадели. Русские орудия вели ответный огонь, периодически уничтожая огневые позиции противника. Турецкая артиллерия, оценив бесперспективность прицельного огня прошлого дня, открыла по цитадели навесной огонь. К полудню огромные массы курдов с неистовыми криками бросились на штурм цитадели. Пацевич, оценив ситуацию как крайне критическую, принял решение капитулировать. При этом другие офицеры были против этого решения и, несмотря на приказ Пацевича прекратить огонь и приготовиться к сдаче, приказывали солдатам продолжать сопротивление. Так, одним из противников капитуляции был Исмаил-хан, а артиллерист Николай Томашевский выкатил орудие под свод арки во второй двор и, зарядив его картечью, направили ствол на ворота, приготовившись открыть огонь по пытавшемуся уже ворваться в цитадель противнику. Вокруг орудия, ощетинившись штыками и саблями, выстроились ставропольцы и канониры, готовые умереть смертью храбрых. В итоге во время поднятия белого флага, Пацевич получил смертельное ранение. Видимо, от своих. После этого защитники крепости открыли шквальный огонь по курдам, которые ждали капитуляции. Сотни человек были убиты, остальные в беспорядке отступили. В турецких и британских источниках сообщается, что часть гарнизона (из состава мусульманской милиции) всё же сдалась, но курды их вырезали, несмотря на то, что «те громко заявляли им о своём единоверии».

Отбитие штурма крепости Баязет 8 июня 1877 года. Л. Ф. Лагорио (1891)

В этот же день озверевшие от побоища курды и турки устроили бойню армянской общины города. Дома подвергались разгрому и грабежу, затем их поджигали, хозяев пытали, насиловали, и бросали в огонь. Из рапорта коменданта города Баязета капитана Штоквича: «Ночью была поражающая картина, видя которую, солдаты заплакали: резали мужчин, женщин и детей и ещё живыми кидали их в огонь; весь город был объят пламенем, везде раздавались крики, рыдания и стоны…». Урядник С. Севастьянов вспоминал: «Ночью по городу горели постройки, раздавались крики и вопли женщин и детей, это турки начали грабить, убивать армян и бросать в огонь живыми. Благодаря лунной ночи, нам видно было и слышны ужасные стоны несчастных жителей; но мы были бессильны помочь им. Тяжело было видеть такую ужасную картину». Сотни людей были убиты (включая турецкие семьи, которые пытались спрятать своих соседей), часть женщин и детей курды угнали в рабство, некоторые смогли спастись в цитадели.

9 (21) июня с раннего утра русский гарнизон приготовился к отражению очередного штурма, однако он не последовал. Турки решили взять русских измором, началась изматывающая осада. Турки ещё раз предложили капитуляцию, но им не ответили. Положение Баязетского гарнизона было тяжелым, так как запасы продовольствия были небольшими, а источника воды во дворце не было. Поэтому положение отряда с каждым днем становилось всё более угрожающим. Имеющиеся запасы воды быстро истощились. Во всех частях, кроме госпиталя, прекратили варить горячую пищу. Воду пришлось добывать из ручья, который располагался в 300 шагах от укрепления. Смельчаки делали вылазки, и ползли к ручью, но попадали под обстрел, гибли. Кроме того, турки закидали ручей трупами людей и животных, отравив воду. В итоге дневной рацион воды и пищи сократился до двух ложек воды и до 1-2 сухаря. Правда, иногда во время вылазок удавалось добыть мяса и другой провиант, тогда порции увеличивали. Начались болезни. Больных и раненых лечили старший врач Савицкий и младший врач Китаевский. Им помогали находившиеся при отряде женщины. Среди них была жена погибшего подполковника Ковалевского. Эпидемию благодаря стараниям врачей и женщин в гарнизоне удалось предотвратить.

В первые же дни блокады гарнизон попытался известить Тергукасова о крайнем положении осаждённого гарнизона. Из откликнувшихся добровольцев для доставки записки был выбран Хопёрского полка казак Кирильчук и армянин переводчик С. Тер-Погосов. Казак пропал без вести, а армянин добрался до штаба отряда и доложил о тяжелом положении гарнизона. Шли дни, а помощи всё не было. Солдаты настолько обессилили, что отдача ружья сбивала их с ног. Сестра милосердия Ковалевская слегла, ослабев от голода. Китаевский потерял сознание, полностью истощенный уходом за больными и отказом от пищи, которую он отдавал умирающим. Комендант Штоквич вспоминал: «2-3 суточных сухарика и одна столовая ложка воды при 40-45 градусах палящей жаре в течение многих дней осады сделали своё дело: они не убивали гарнизон, но обратили его в толпу скелетов и живых мертвецов, на которых без душевного содрогания и ужаса нельзя было взглянуть».

Фёдор Эдуардович Штоквич (1828-1896). Комендант Баязетской крепости

11 (23) июня гарнизон сделал большую вылазку, что провести разведку и набрать воды. Турки быстро отреагировали и загнали русских в цитадель. Однако удалось пополнить запас воды и выяснить, что плотная блокада сохраняется. 12 (24) июня к Баязету вышел небольшой русский Чингильский отряд (свыше 1300 бойцов) под командованием генерал-майора Келбали-хана Нахичеванского, которому приказали - «Освободить Баязетский гарнизон, во что бы то ни стало». Однако Чингильский отряд в одиночку не мог отбросить весь Ванский отряд Фаик-паши. После упорного боя, 13 (25) июня наши войска отступили.

В итоге мужественный гарнизон спасли от гибели. 26 июня (8 июля) ранним утром Эриванский отряд выступил из Игдыря и двинулся форсированным маршем к Баязету. 27 июня (9 июля) отряд Тергукасова вышел к крепости и подал сигнал осаждённым о своём прибытии. 28 июня (10 июля) 5 часов утра Эриванский отряд начал наступление. Пехота вела наступление рассыпным строем. Часть Баязетского гарнизона сделала встречную вылазку. Общее численное превосходство турецких войск не было использовано османским командованием из-за его несогласованных действий и общей пассивности. Кроме того, турецкие части находились на значительном расстоянии друг от друга. После первых залпов русской артиллерии курдские ополчения бросились бежать. Бывшие в городе 3 турецких батальона оказали сопротивление. Но атакуемые с двух сторон, и не дождавшись помощи от Фаик-паши, который в свою очередь ожидал того же от Исмаил-паши, отступили. Когда Исмаил-паша всё же решился пойти в атаку, его войска были отражены. Турки в этом бою потеряли до 500 человек только убитыми, наши потери были небольшими - по официальным данным 2 человека убитыми и 21 ранеными. 29 июня (11 июля) Эриванский отряд покинул Баязет и на виду турецких войск направился к русской границе. Тергукасов телеграммой известил главнокомандующего великого князя Михаила Николаевича: «Цитадель освобождена, гарнизон её и все больные и раненые до последнего человека выведены … Имею счастье поздравить Ваше Высочество с освобождением геройского гарнизона».

Таким образом, русский гарнизон выдержал 23-дневную осаду против почти десятикратно превосходящего по силам врага (с учётом подошедших сил Алашкертского отряда Измаила-паши). Защитники Баязета проявили в самых ужасных условиях (жара, нехватка пищи и воды) железную выдержку и несгибаемую волю, боролись почти до смерти. Все требования о капитуляции крепости были отвергнуты. Один из участников обороны крепости отмечал: «Продлись осада ещё 5-6 дней - и весь гарнизон поголовно был бы мертв от голода и жажды, или же цитадель взлетела бы на воздух вместе с ворвавшимися в крепость турками». Баязетская оборона стала хоть одной из самых страшных и кровавых, но в то же время и героических страниц войны 1877-1878 года и всей русской военной . Современники сравнивали её с Шипкинской эпопеей.

Освобождение гарнизона Баязетской цитадели в 1877 г. Худ. Л. Ф. Лагорио (1885)

Приморское направление

Боевые действия на приморском направлении начались сразу же после объявления войны. Русские войска начали движение, а турки, пользуясь выгодными условиями местности (горные речки, ручьи, овраги, ущелья и пр.) и бездорожьем, упорно сопротивлялись. Каждую позицию приходилось штурмовать. Поэтому наступление в направлении Батума развивалось крайне медленно. Участник похода капитан Б. Колюбакин вспоминал: «Артиллерия с трудом продвигалась по узкой дороге. Колеса орудий вязли в глинистой почве, местами над головами колонны образовывался целей зеленый свод зарослей, подчас настолько низкий, что приходилось пускать в дело шашки и даже топоры для его расчистки».

Первое сражение произошло за высоты Муха-Эстате. В нём особо отличилась 1-я Гурийская дружина и 5-я горная батарея во главе с полковником Мусхеловым. Сильным огнем турков выбили из ущелья. «Наша шрапнель, - отмечал Колюбакин, - как нельзя более покровительствовала и нравственно и материально гурийцам при овладении ими ущельями, высотами, балками и саклями». Гурийская дружина до конца войны храбро сражалась и своей отвагой и доблестью заслужила уважение русских солдат. Как писал Колюбакин, русские солдаты и офицеры «отдавали дань беззаветному мужеству гурийской дружины, которая в эти дни, как наша легкая пехота и как знакомая более или менее с местностью, была всё время впереди и вынесла на своих плечах всю тяжесть боя».

Захватив высоты Муха-Эстате, русские войска продолжили движение и взяли другой укрепленный пункт врага на пути в Батум - Хуцубанские высоты. В мае отряд форсировал реку Киншриши, быстрой атакой занял Столовую гору и высоты Самеба. После этого наступление приостановилось из-за проливных дождей, нехватки продовольствия и других припасов. Тем временем турецкое командование, пользуясь возможностью перебрасывать войска морем, значительно усилило гарнизон Батумского санджака. В этот район были переброшены новые регулярные войска. Формировались нерегулярные части подразделения из местного мусульманского населения. У аджарцев, чтобы они шли воевать, в заложники забирали жен и детей. В результате Дервиш-паша смог сформировать несколько нерегулярных отрядов. Как отмечал командующий войсками Рионского края генерал Оклобжио: «В то самое время, когда мы ласкали себя приятными надеждами на успех, оно (турецкое командование - А. С.) приняло энергичные меры к возбуждению в своих пограничных жителях недовольства и вражды к нам».

В мае 1877 года турецкий флот высадил десанты в Сухуме и Очемчири. Командир русского Сухумского отряда генерал Кравченко не проявил воли для сопротивления и без боя оставил Сухум, русские ушли в горы и закрепились в Ольгинской. Эта позиция позволяла противостоять наступающему врагу и предпринимать ответные действия. На помощь Сухумскому отряду был двинут форсированным маршем отряд генерала Алхазова, из состава Рионского отряда. Но Кравченко не дождался помощи и, боясь наступления врага, отступил из Ольгинской на левый берег р. Кодор. В итоге к июню 1877 года всё черноморское побережье от Очемчира до Адлера оказалось в руках османов. Турки заняли половину Абхазии, более трех месяцев хозяйничали там, грабя и сжигая селения. Только в августе, получив подкрепления, русские войска выбили турок из Абхазии.

С появление вражеских войск в Абхазии для охраны тыла Рионского отряда (он получил название Кобулетского) были направлены в долину Риона свежие войска. Русским войскам оставалось преодолеть последний рубеж у Батума - укрепления Цихисдзири. Но здесь наши войска постигла неудача. Дервиш-паша смог сосредоточить 30-тыс. корпус, который занял выгодные позиции на высотах. 11 (23) июня русские после артобстрела пошли в атаку и после 14-часового упорного боя заняли передовые позиции противника. Но командование не смогло обеспечить чёткого взаимодействия частей, в итоге операция не завершилась победой. Русские войска потеряли до 500 человек убитыми и ранеными. Дервиш-паша, видя малочисленность русских, перешёл в контрнаступление. Русским пришлось отступить к Муха-Эстате.

Таким образом, Кобулетский отряд не смог выполнить главную задачу - взять Батум. Помешали трудные природные условия, недостаточность войск и ошибки командования. Однако наступление приморского отряда оттянула на себя значительные силы турецкой армии. В сентябре турецкий Батумский корпус насчитывал уже около 40 штыков и сабель.

Краткие итоги первого этапа сражения за Кавказ

В первые месяцы войны на Кавказском фронте русская армия добилась заметных успехов: были взяты Ардаган и Баязет, осажден Карс, наши войска вышли к Саганлугскому и Драм-Дагскому горным хребтам. Турецкая армия была разбита в нескольких сражениях и понесла серьёзные потери. Турецкие войска в Анатолии были связаны начавшимся сражением на Кавказе. Это создало благоприятные условия для наступления главной русской армии на Балканском фронте. Русская армия показала хорошие боевые качества, наша пехота, артиллерия и кавалерия превосходили врага. Русские бойцы показывали высокий моральный дух. Местное население, особенно армяне и грузины, видели в русских освободителей от османского гнёта, чем могли оказывали помощь.

Однако первые успехи весенне-летнего наступления не были развиты и закреплены из-за ошибок верховного командования в лице главнокомандующего Кавказской армией великого князя Михаила Николаевича и командира действующего корпуса Лорис-Меликова. Также ряд грубых ошибок совершили некоторые генералы (в частности, Гейман у Зивина). Русское командование ошиблось в численности врага, преувеличивая его силу, рассредоточило силы, увлеклось осадой крепостей, в ущерб развитию наступления и уничтожению живой силы врага. В итоге русские войска не смогли «по-суворовски» развернуть стремительное наступление, уничтожить ещё слабую и деморализованную первыми поражениями армию Мухтара-паши и с ходу взять Карс и Эрзерум, что обеспечило бы русскую армию от атак новых турецких соединений. Медлительность и нерешительность русского командования дали османам время для формирования ударной группы войск, позволили отразить русское наступление и перейти в контрнаступление. В итоге неудача под Зивином привела к прекращению осады Карса и отводу русских войск к границе с целью выждать прихода подкреплений из глубины России. Лорис-Меликов писал главнокомандующему Кавказской армией: «Война на здешнем театре принимает серьёзный оборот, могущий, если пренебречь ею, весьма отозваться на силе нашего владычества на Кавказе».

Таким образом, из-за ошибок верховного командования весенне-летнее наступление русской армии не привело к победе. Обширные занятые территории (кроме Ардагана и Муха-Эстатских позиций) были оставлены нашими войсками. Кавказская армия перешла к обороне. Вражеские войска вышли к русской границе. К концу июня 1877 года главные силы действующего корпуса прикрывали александропольское направление, Эриванский отряд отошёл в Эриванскую губернию. Основные силы турецкой армии, выйдя из района Карса, заняли Аладжинские высоты. Обе стороны, не имея явного преимущества в численности, укрепляли оборону и подтягивали подкрепления, готовясь к новым сражениям.

18 июня 1877 года в ходе Русско-турецкой войны началась героическая 23-дневная защита небольшим русским отрядом крепости Баязет, совершенно не подготовленной к обороне, которая имела для обоих противников важное значение, в первую очередь, по моральным соображениям.

Действия для отвлечения сил врага с главного направления

Война между Российской и Османской империями началась в апреле 1877 года, и поскольку велась она за освобождение угнетенных народов Балкан, на юго-востоке Европы и находился главный театр боевых действий. Кавказский же фронт был второстепенным, где русские войска действовали для обеспечения безопасности своей территории и отвлечения турецких сил с основного направления.

С этой целью корпус генерала Михаила Лорис-Меликова пересек границу и начал продвижение вглубь вражеской территории. На левом фланге наступал Эриванский отряд под командованием генерала Арзаса Тергукасова. Именно его войскам сдался Баязет (ныне город Догубаязит на востоке Турции), после чего оставив в нем полуторатысячный гарнизон и некоторое количество артиллерии, тергукасовцы двинулись дальше, в направлении на Эрзерум.

Комендантом цитадели был назначен командир Тифлисского местного полка капитан Федор Штоквич, который подчинялся коменданту Баязета. Город был почти со всех сторон окружен горами, на уступе одной из них находился построенный в восточном стиле в ХVIII веке трехэтажный каменный дворец Исхак-паши.

Крепость, простреливаемая со всех сторон

Вокруг него отсутствовали фортификационные сооружения, а само здание с его большими окнами и плоскими крышами без укрытий не предусматривало ведения каких-либо оборонительных действий. К тому же почти все пространство замка отлично простреливалось с близлежащих высот. Дворцу лишь предстояло стать крепостью.

Наступление Тергукасова сильно встревожило главнокомандующего Анатолийской армией генерала Ахмеда Мухтар-пашу и он приказал Фаик-паше захватить Баязет, опираясь на который турки могли не только расстроить продвижение русских, но и, в свою очередь, ударить по Эриванской губернии России (ныне территория Армении).

В свою очередь, Фаик-паша выжидал, когда к нему придет подкрепление и после того, как к его Ванскому отряду присоединился Баязетский, начал действовать, двинув свои регулярные и иррегулярные части (последние состояли из курдских племен) навстречу противнику. Общая численность пехотинцев и кавалеристов составляла 11 тысяч человек при 11 орудиях.

Неудачная вылазка гарнизона

Ранним утром 18 июня части русского гарнизона выступили из крепости для разведки близлежащей местности и поиска противника, который ранее оставил цитадель, не приняв боя. Вылазка была предпринята по настоянию коменданта Баязета и командующего войсками данного округа подполковника Григория Пацевича и едва не закончилась плачевно.

Воспользовавшись беспечностью русского отряда, который следовал без разведки, солдаты и кавалеристы бригадного генерала Ахмеда Фаик-паши, многократно превосходя неприятеля в живой силе, окружили части гарнизона с трех сторон, ведя по ним убийственный огонь.

Во время попытки организовать отступление в должном порядке был смертельно ранен подполковник Александр Ковалевский, бывший комендант Баязета, которого незадолго до этого на посту сменил Пацевич. После того, как он скончался, солдаты 2-го батальона 74-го Ставропольского полка отказались бросить тело любимого командира и несли Ковалевского на носилках до самой крепости, несмотря на то, что под турецкими пулями погибло 20 человек.

Минобороны активизирует историческую работу по русско-турецким войнам Необходимо принять дополнительные меры по сохранению и поддержанию находящихся за рубежом воинских захоронений и мест погребения, имеющих для Российской Федерации важное историко-мемориальное значение, отметили в Минобороны.

Спасительный маневр Исмаила-хана

Фаик-паша преследовал отступающего врага по пятам, на его плечах едва не ворвался во дворец. Положение спасло появление нескольких сотен Эриванского конно-иррегулярного полка полковника Исмаила-хана Нахичеванского, бойцы которого тут же вступили в тяжелый бой с турками и курдами.

Этот маневр позволил солдатам и казакам добраться до крепости, ворота которой быстро завалили плитами и камнями. Однако сам город вместе командными высотами оказался в руках Фаик-паши, который приказал немедленно начать штурм дворца и добыть окончательную победу. Но многократные яростные атаки, длившиеся до ночи, не принесли туркам успеха, и под стенами цитадели осталось лежать не менее 900 убитых.

Защитники срочно укрепляли здание, пробивая в стенах бойницы и закладывая громадные окна, чем только можно. На плоских крышах сооружались гнезда для стрельбы лежа, которые обкладывались мешками с продовольствием для лошадей. Наутро турецкая артиллерия начала методичный обстрел русских, у которых было всего два орудия.

Страдая от жажды и голода

Однако подчиненные командира 4-го взвода 4-й батареи 19-й артиллерийской бригады поручика Николая Томашевского отличались куда лучшей выучкой и отвечали метким огнем, сметая шрапнелью турецкую пехоту, ведущую ружейный огонь по цитадели с гор и из траншей.
Самыми страшными противниками окруженных оказались недостаток продовольствия и почти полное отсутствие воды. Бассейн на территории крепости был неисправен, а когда взялись за его ремонт, турки отвели воду. Подходы же к ручью, находившемуся неподалеку от стен цитадели, были пристреляны, а сам он - для верности - забросан трупами людей и лошадей.

Июньский зной и большое количество человек, теснившихся среди раскаленных стен здания, многократно увеличивали страдания защитников. А вскоре ежесуточная порция воды с одной крышки солдатского котелка уменьшилась до одной ложки. Голод и жажда валили с ног даже самых стойких, которые с трудом держали в руках ружья.

Два выстрела в предателя

Считая, что положение подчиненных ему войск безнадежно, на второй день осады, 20 июня, Пацевич решил капитулировать. При этом он выбрал момент, когда масса курдов кинулась в атаку, и приказал поднять белый флаг. Против этого решения выступило большинство из 34 офицеров гарнизона.

Исмаил-хан заявил, что никогда не согласится сложить оружие, поскольку давал присягу и потому, что он мусульманин. "Я знаю, что именно этому обстоятельству припишут сдачу, если бы на неё побудили даже тысячи других причин!", — запальчиво воскликнул он.

Однако Пацевич, не обращая внимания на ропот сослуживцев, взобрался на стену и, махая фуражкой, стал кричать по-турецки штурмующим, что готов к переговорам о сдаче крепости. В этот момент кто-то из русских офицеров дважды выстрелил ему в спину. Одна пуля пробила грудь, вторая - плечо. Теряя сознание, Пацевич спустился со стены со словами: "Я ранен, теперь делайте, что хотите".

© public domain

© public domain

Яростная злоба врага

Из-за этой неразберихи ворота все же открылись, и 236 человек из состава гарнизона - в виде местной милиции — вышли наружу. В тот же момент толпы курдов набросились на вышедших и всех безжалостно изрубили, не обращая внимания на то, что те громко кричали убийцам, что они их единоверцы и просят пощады.

В этот опасный момент командование принял на себя капитан Штоквич, приказавший срочно закрыть ворота и отбивать штурм. Солдаты и казаки дали несколько прицельных кучных ружейных залпов по вражеским цепям, которые в ожидании сдачи цитадели стояли на открытом месте и представляли собой отличную мишень. В итоге, на месте было убито более 300 вражеских солдат.

В ярости османские части принялись вымещать злобу за неудавшуюся попытку захватить дворец на армянском населении Баязета, не щадя при этом ни женщин, ни детей, ни стариков. И все это на глазах у русских, которые были бессильны помочь несчастным, кроме тех, кто бежал к стенам цитадели - их втаскивали туда на веревках. При этом были убиты и те турки, которые осмелились укрывать у себя армянские семьи.

Отказ сдаться на милость победителей

После этого потянулись однообразные дни осады, периодически нарушаемые перестрелкой османских частей со смельчаками, которые рисковали выходить из крепости за водой к ручью. Девять раз турецкие представители предлагали осажденным сдаться на милость победителей, и каждый раз получали категорический отказ.

30 июня турки доставили в Баязет крупнокалиберное полевое орудие, которое должно было уничтожить русские пушки, а затем, с помощью пехоты предполагалось предпринять решительный штурм неприятельских укреплений. Но канониры Томашевского не дремали. Вычислив по скоплению курдских бойцов местоположение вражеской пушки, они тщательно прицелились и с третьего выстрела уничтожили ее.

Между тем, наступление Лорис-Меликова остановилось, и он вынужден был с боями отступать к российской границе. Сообщениям о капитуляции гарнизона в Баязете генерал отказывался верить, говоря, что "не может этого быть, русские не сдаются, там надеются на нашу помощь".

Все понимали, что, несмотря на общее отступление, долг и честь велят прийти на выручку своим. Ранним утром 10 июля Эриванский отряд, подойдя к Баязету, начал наступление. Турки, несмотря на численное превосходство в живой силе и артиллерии, растерялись и после короткого, но ожесточенного боя, отступили.

Защищаясь из последних сил

Первым делом, солдаты и офицеры освобожденного гарнизона кинулись к воде. Многие из них были настолько измождены, что на них было страшно смотреть. 11 июля в три часа дня Эриванский отряд покинул Баязет и направился к российской границе. Тергукасов известил командование, что крепость освобождена, и все раненые и больные выведены и взяты с собой.

Защитники цитадели потеряли погибшими и умершими от ран и болезней 164 человека из регулярных частей гарнизона. К сожалению, перенесенные страдания не прошли бесследно и впоследствии многие солдаты и казаки умерли от истощения. Число же потерь у их противника составило около 7 тысяч человек.

Куда худшим для турок явилось то, что они не только не смогли разгромить малочисленный гарнизон, показавший всему миру образцы высокого мужества и воинского умения, но и упустили прекрасную возможность безнаказанно вторгнуться в пределы России в тот момент, когда ее границы были практически не защищены.

Награды нашли достойных

За бездарное командование войсками и общую нерешительность Фаик-паша был отстранен от должности и отдан под суд, который выгнал его с военной службы и приговорил к полугодовому заключению с лишением чина и всех наград.

Напротив, все русские участники баязетского "сидения" были награждены серебряной медалью "В память Русско-турецкой войны 1877-1878".
Штоквич, произведенный в майоры, полковник Исмаил-хан Нахичеванский и поручик Томашевский за мужество, храбрость и распорядительность были пожалованы орденом святого Георгия IV степени. Кроме того, Штоквичу была вручена золотая драгунская сабля с надписью "За храбрость".

Решительные действия на Кавказском направлении ждали русскую армию впереди.